Принятие поправок в Конституцию РФ в июле 2020 года существенным образом изменило содержание основного закона. Можно ли утверждать, что теперь российские законы стали главнее международных законов и договоров?
Изменения в Конституции
На этапе обсуждения поправок в Конституцию нередко можно было услышать, что после изменений национальное право станет более важным, нежели международные договоры, в которых Россия участвует. Подобная позиция существует и сегодня, и демонстрируется она в том числе и некоторыми представителями политических элит.
Изменения коснулись статьи 125 Конституции РФ, которая освещает полномочия Конституционного суда Российской Федерации. Пункт 5.1.б в рассматриваемой статье появился по результатам референдума и расширил имевшиеся ранее полномочия Конституционного суда.
Отныне этот высший судебный орган, если в его адрес поступило соответствующее указание от каких-либо государственных органов, обязан не просто провести проверку поступившего иностранного нормативного акта, но и оценить, насколько этот нормативный акт противоречит основному закону Российского государства.
Если будет выявлено ключевое противоречие, а сам иностранный нормативный акт накладывает на Россию определенные обязанности, то Конституционный суд определяет возможность его исполнения.
В каких случаях будет работать приоритет национального права, а в каких – международного
Российская Федерация участвует во многих международных договорах, а также ратифицировала (то есть разрешила к действию) международные конвенции, резолюции и договоренности в разных отраслях права.
В соответствии со статьей 15 Конституции РФ такие международные нормативные акты могут применяться на территории государства в том случае, если они не противоречат законодательству, которое действует сейчас в России. Этот вопрос может подниматься только в отношении тех нормативных актов международного уровня, которые уже были ратифицированы.
Если зафиксирован прямой конфликт между национальным и международным нормативным правовым актом, то будет отдан приоритет именно национальному праву. Определение наличия конфликта будет происходить на основе анализа тех норм международного и российского права, в которых заподозрен конфликт.
В случае если явный конфликт между международным документом и российским законом проследить сложно, решением этого вопроса будет заниматься Конституционный суд – в соответствии с его новыми полномочиями, появившимися после внесения поправок в июле 2020 года.
А также Конституционный суд на основе указанных поправок проводит теперь анализ имеющихся норм права международного и национального уровней на предмет их соответствия друг другу и на предмет наличия конфликта между ними.
Возможность россиян обращаться за защитой прав в международные судебные органы
Все нормативные акты, которые действуют сегодня в России, предусматривают разные механизмы защиты интересов и прав населения государства. Сюда входят и международные механизмы, например, Европейский суд по правам человека. После изменений, внесенных в Конституцию по итогам референдума, данное право сохранилось за гражданами государства в полном объеме.
А вот относительно исполнения вынесенного судебного акта международного судебного органа появилось изменение: теперь, если вынесенное судебное решение находится в конфликте с российским правом и накладывает на РФ какие-то обязательства, то Конституционный суд принимает решение о том, может ли такой судебный акт быть исполнен. Подобное правило действует только в том случае, если вынесенное судебное решение международного суда не просто накладывает обязательства на РФ, но и ограничивает в своих правах либо ограниченный круг лиц (например, членов одной семьи), либо неограниченный круг лиц (например, проживающих в одном регионе).
Влияние поправки на судебную и законодательную системы РФ и на жизнь простых россиян
В Конституцию РФ были внесены поправки о передаче Конституционному суду полномочий о необходимости контроля за соблюдением интересов России, как государства, и ее населения в случае вынесения в адрес РФ какого-либо правового акта, который прямо противоречит российскому законодательству. Если вынесенный международный правовой акт не противоречит тем нормам права, которые существуют и применяются в Российской Федерации (в первую очередь, Конституции, как основному закону), то применяется международный акт.
Статья 15 Конституции РФ сохранила приоритет международного права над национальным в случаях, когда международное право не противоречит положениям самой Конституции и действующих на территории Российской Федерации нормативно-правовых и подзаконных актов.
Статья 125 Конституции РФ трансформировалась в отношении расширения полномочий Конституционного суда в части анализа международных норм права. В остальном международное право сохранило свой приоритет над национальным, если нет конфликтов между нормами права.
В качестве итогов
Трактование всех норм права, в том числе и Конституции, должно происходить исключительно с точки зрения точного понимания того, что в такой норме зафиксировано.
Как и ранее, приоритет международного права сохранился, но теперь это не безоговорочное принятие к исполнению вынесенных нормативных актов, даже если такие международные правовые нормы противоречат российскому праву, а принятие их к исполнению только после того, как был проведен полный анализ на предмет наличия конфликтов между международным и национальным законами. Проводить такой анализ будет Конституционный суд РФ в соответствии с расширенными полномочиями в рамках статьи 125 Конституции РФ.
Источник: https://clck.ru/TVZEu
https://www.youtube.com/embed/mg1pFnheVnE
В госдуму внесены законопроекты о приоритете конституции
14 октября президент внес в Госдуму несколько законопроектов о приоритете Конституции (№ 1036233-7; № 1036226-7; № 1036249-7; № 1036240-7; № 1036254-7). «АГ» попросила экспертов объяснить, изменится ли что-то после реализации этих инициатив.
Владимир Путин подписал Указ об официальном опубликовании Конституции РФ с внесенными изменениямиКак сообщает ЦИК России, по результатам общероссийского голосования за принятие поправок высказались около 78% россиян
Напомним, что в соответствии с новой редакцией ст.
79 Основного закона решения межгосударственных органов, принятые на основании положений международных договоров РФ в их истолковании, противоречащем Конституции, не подлежат исполнению в России.
Законопроекты направлены на реализацию этой поправки в Семейном и Гражданском кодексах, АПК, ГПК, УПК и ряде иных нормативах актов, которые упоминают о международных договорах России.
В одних случаях, как, например, в поправках к Закону о торгово-промышленных палатах, используется формулировка из Конституции. В других то же правило звучит несколько иначе. Так, в АПК предложено указать, что не допускается применение правил международных договоров в их истолковании, противоречащем Конституции.
Во всех поправках дополнительно отмечается, что такое противоречие «может быть установлено в порядке, определенном федеральным конституционным законом». При этом законопроект № 1036254-7 предусматривает изменение ст. 34 Закона о международных договорах. Предполагается, что КС РФ сможет разрешать вопросы о возможности:
- исполнения решений межгосударственных органов, принятых на основании положений международных договоров РФ в их истолковании, противоречащем Конституции России;
- исполнения решения иностранного или международного (межгосударственного) суда, иностранного или международного третейского суда, налагающего обязанности на Россию, если это решение противоречит основам публичного правопорядка нашего государства.
Для обращения в Конституционный Суд придется проходить обе кассации?Президент внес в Госдуму объемный проект поправок в Закон о Конституционном Суде
Аналогичное полномочие КС упомянуто в президентском законопроекте о масштабных поправках в Закон о Конституционном Суде (№ 1024643-7).
Юрист-международник Наталия Секретарева заметила, что среди предлагаемых поправок особенно выделяется поправка в Семейный кодекс: «Предлагается не применять правила международных договоров в их истолковании, противоречащем не только Конституции, но и основам правопорядка и нравственности. Страшно представить, кто и как будет решать, какие договоры нравственны, а какие нет».
Международные договоры все-таки придется исполнять
«В целом поправки воспроизводят новый конституционный текст, поэтому едва ли что-то добавляют к существующему с 1 июля порядку. Кроме того, российские суды и до 1 июля не особо стремились исполнять международные нормы, плохо было всегда», – отметил глава международной практики Международной правозащитной группы «Агора» Кирилл Коротеев.
Наталия Секретарева пояснила, что законодатель собирается наделить КС полномочиями принимать решение о «невозможности исполнения» актов межгосударственных органов в случае, если истолкование договора противоречит Конституции.
Впрочем, в этом нет ничего нового. Можно также смело утверждать, что, как и раньше, эти полномочия Суд, скорее всего, будет использовать так же редко, как и до лета 2020 г. В любом случае, такое решение КС не снимет с России международно-правовой обязанности исполнять неугодное решение – согласно ст. 27 Венской конвенции о праве международных договоров государства не могут ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения ими договора.
«Противоречие между истолкованием международного договора и конституционными положениями, исходя из текста новой редакции Конституции (п. “б” ч. 5.1 ст.
125), компетентен устанавливать только Конституционный Суд.
На данный момент можно полагать, что решения иных органов и должностных лиц в этом серьезном вопросе неприемлемы и недопустимы», – убежден адвокат АП Архангельской области, к.ю.н. Владимир Цвиль.
Кирилл Коротеев, напротив, не уверен, что противоречие между истолкованием договора и Конституцией будет устанавливать именно Конституционный Суд на основании обновленного Закона о КС: «С уверенностью сказать этого нельзя, хотя законопроект, скорее, об этом.
Статья 79 Конституции в новой редакции действует непосредственно, а значит, любой суд теоретически может признать какое-то толкование международного договора неконституционным. На самом деле, практика судов такова, что им не нужен КС.
Если они встречают неудобный для государственных органов аргумент, основанный на международном праве, они просто никак его в решении не отражают». Не стоит забывать и о том, что ст. 15 и 17 Конституции остались незатронутыми, т.е.
международное право по-прежнему имеет приоритет над федеральными законами, заметил эксперт.
Владимир Цвиль подчеркнул, что и ст. 79 Конституции, и конкретизирующие ее законопроекты позволяют признать неконституционным только истолкование международного договора, а не сам договор.
Его конституционность КС вправе оценивать только до вступления в силу, напомнил эксперт. С ним солидарен и Кирилл Коротеев: «Статья 79 в новой редакции не позволяет признавать неконституционным ратифицированный международный договор.
Нератифицированный можно было проверять на конституционность и раньше, с 1993 г.».
Наталия Секретарева также считает, что как в ст. 79 Конституции, так и в законопроекте о поправках в Закон о КС говорится лишь о проверке на соответствие Конституции решений межгосударственных органов.
«При этом, конечно, именно прецедентная практика международных договорных органов и формирует содержание соответствующих договоров.
Например, невозможно сказать, какие именно права защищаются той или иной статьей Европейской конвенции, не обращаясь к текстам решений ЕСПЧ», – считает эксперт.
Однако даже если «полномочие по неисполнению» остается централизованным в КС, ничего не меняется, подчеркнул Кирилл Коротеев: «Закрепление в Конституции этого полномочия не устраняет нарушение международного права.
Как минимум с 1930-х гг.
, если не с более раннего времени, нормой обычного международного права считается запрет государствам ссылаться на национальное право, в том числе на Конституцию, для обоснования неисполнения международных договоров».
Какое толкование может стать неконституционным
По мнению Владимира Цвиля, ключевым критерием понимания и реализации соответствующего полномочия КС является момент появления официального истолкования: «Предполагается, что в момент заключения текст международного договора и придаваемый ему смысл соответствовали национальной Конституции, в ином случае договор не был бы заключен.
Поэтому и в тексте Конституции РФ, и в предлагаемых законопроектах речь идет о том истолковании, которое появилось после заключения международного договора и смысл которого не был надлежащим образом имплементирован в национальную правовую систему».
Однако, учитывая меняющиеся реалии, нельзя исключать и иного понимания формулы истолкования международных договоров, добавил эксперт.
Кирилл Коротеев напомнил, что толкование – уяснение смысла правовой нормы.
Это какая-то дикая позиция, которую я часто слышу от российских судей и от государственных органов в суде – «мы закон не толкуем». То есть они прямо и открыто применяют законы, смысла которых не понимают. Естественно, в правоприменении и в разрешении споров толкование просто необходимо. Повторюсь, нельзя применить норму, смысла которой не понимаешь. ЕСПЧ толкует Конвенцию о защите прав человека и основных свобод. Другие международные договоры могут толковаться при необходимости другими судами или органами. Например, Международным Судом ООН, Комитетом по правам человека, Трибуналом по морскому праву, конференцией государств – участников договора, арбитражем.
Эволюция Конституции началась гораздо раньше
Конституционный Суд РФ рассмотрел запрос Минюста России о возможности исполнения постановления ЕСПЧ о выплате компенсации в 1,8 млрд евро экс-акционерам нефтяной компании
Владимир Цвиль заметил, что и до принятия последних конституционных поправок КС указывал на возможность анализа решений межгосударственных органов на предмет их конституционности (постановления от 6 декабря 2013 г. № 27-П; от 14 июля 2015 г. № 21-П). По мнению адвоката, именно из-за этого в декабре 2015 г. в Законе о КС появилась ст. 104.1, посвященная данному полномочию.
Позднее, напомнил Владимир Цвиль, Суд использовал это полномочие в рамках двух конкретных дел: признал неисполнимыми постановления ЕСПЧ по делам ЮКОСа и «Анчугов и Гладков против России».
Это подтверждает идею о том, что конституционные положения могут изменяться без изменения текста. Поэтому, что касается положения о возможности неисполнения противоречащих Конституции РФ решений межгосударственных органов, то соответствующая эволюция Конституции началась не сейчас, а гораздо раньше. На данный момент мы видим лишь определенный этап этого процесса, заключающийся в оформлении и нормативной легализации уже сложившейся практики.
При этом, подчеркнул Владимир Цвиль, анализируемый механизм обеспечения «национального иммунитета» сложно оценивать в его «чистом» виде вне общей политико-правовой атмосферы и вне конкретного вопроса: «Исходя из объективных и меняющихся факторов могут быть и положительные и отрицательные последствия реализации этого механизма. Например, представляется правильной защита нашего правопорядка от идей нетрадиционного понимания семейных ценностей. С другой стороны, не хочется, чтобы посредством анализируемого конституционного механизма реализовывались субъективные политические цели».
Поэтому важен не сам по себе текст закона, а то, как он будет пониматься и применяться, убежден адвокат. «Иными словами актуален вопрос не о самом по себе механизме “национального иммунитета”, а о том, в каком политическом режиме жить этому механизму. В частности, важен вопрос о реальной независимости Конституционного Суда», – заключил Владимир Цвиль.
Зарубежная практика все-таки отличается от российской
Исполнить постановление ЕСПЧ возможно частичноКонституционный Суд провозгласил постановление о возможности исполнения постановления Европейского суда по правам человека
Владимир Цвиль отметил, что в практике европейских государств (например, Германии и Австрии) бывали случаи применения национальными конституционными судами концепции ограниченной правовой силы постановлений ЕСПЧ, когда такие постановления противоречили фундаментальным конституционным ценностям. «Вместе с тем эти случаи носили исключительный характер», – подчеркнул адвокат.
Иностранные высшие суды порой отступают от правых позиций международных судов, признала Наталия Секретарева.
Но эти ситуации, по ее словам, кардинально отличаются от российской: «Зарубежные суды руководствовались намного более высокой планкой, чем российский законодатель и КС, которые считают: достаточно того, что “неправильное” толкование противоречит даже не самой Конституции, а решениям Конституционного Суда».
Еще более суров к российской действительности Кирилл Коротеев: «Такое откровенное пренебрежение международным правом, закрепленное в Конституции, мы едва ли где найдем.
Конечно, есть проблемы и в развитых демократиях – Соединенное Королевство не устает подливать масла в огонь, и в практике арабских государств, заявляющих оговорки к международным договорам о правах человека. Но даже Кыргызская Республика, изменяя в 2016 г.
свою Конституцию неконституционным путем, просто исключила нормы о приоритете международного права, но не ввела, скажем, полномочия своей Конституционной палаты прямо отказываться от исполнения международных норм».
Путин одобрил верховенство Конституции над международным правом — новости Право.ру
Президент Владимир Путин подписал закон, который вносит поправки сразу в несколько документов и который касается верховенства положений Конституции над международными соглашениями. Информация об этом появилась на официальном интернет-портале правовой информации.
В этом сюжете
Закон дополняет ряд документов фразой о том, что «не допускается применение правил международных договоров РФ в их истолковании, противоречащем Конституции России». Далее идёт пояснение, что такое противоречие можно установить в порядке, который определяет федеральный конституционный закон.
Изменения внесены в п. 2 ч. 1 ст. 7 ГК («Гражданское законодательство и нормы международного права»), в ч. 3 ст. 3 АПК («Законодательство о судопроизводстве в арбитражных судах»), а также в ч. 4 ст.
13 этого же кодекса («Нормативные правовые акты, применяемые при рассмотрении дел»). Аналогичные поправки вносятся и в Гражданско-процессуальный кодекс: в ч. 2 ст. 1 («Законодательство о гражданском судопроизводстве») и ч. 4 ст.
11 («Нормативные правовые акты, применяемые судом при разрешении гражданских дел»).
Изменения затрагивают и Кодекс административного судопроизводства. Положение о верховенстве Конституции над нормами международных договоров будет теперь в ч. 2 ст.
2 («Законодательство об административном судопроизводстве») и ч. 4 ст. 15 («Нормативные правовые акты, применяемые при разрешении административных дел»). Поправки внесены и в Уголовно-процессуальный кодекс – в ч. 3 ст.
1 («Законы, определяющие порядок уголовного судопроизводства»).
Пакет законопроектов о верховенстве Конституции над международными договорами внёс в октябре сам Путин. Изменения коснулись больше 100 нормативно-правовых актов.
Все эти законы приняты для развития положений Конституции о верховенстве Основного закона России на её территории. При этом нормы, которые отражают уважение основных принципов международного права, в законодательстве останутся.
Глава профильного думского комитета по госстроительству и законодательству Павел Крашенинников отмечал, что все эти поправки направлены не на отказ от международных обязательств, а на создание конституционно приемлемого механизма исполнения решений по международным договорам.
«Принятие законопроектов позволит привести в соответствие с Конституцией положения ГК, процессуальных кодексов и других законодательных актов РФ в целях обеспечения верховенства Конституции на территории нашей страны», – говорил депутат.
Приоритет международного права в свете поправок в Конституцию РФ. (MikleS78)
В процессе обсуждения поправок в Конституцию вопрос приоритета международного права над российским законодательством остался на периферии обсуждения, изначально ограничившись замечаниями типа «отменен приоритет международного права» до «ничего никто не отменил».
Но в итоге, когда прочитали текст и послания, и поправок стало понятно, что и куда вносится, т.е. не в ст. 15, как многим преждевременно показалось, а в ст. 79 Конституции РФ. На этом вроде бы и все, чего там обсуждать.
- Тем не менее, на мой взгляд, неопределённость в понимании осталась в силу опять же малой освещенности этой темы и меньшего к ней интереса по сравнению с другими поправками.
- Поэтому, в том числе и для себя хотелось бы «покопаться» поглубже и может кому-то это будет интересно.
- Прежде чем обсуждать поправки, надо хотя бы поверхностно разобраться, что такое вообще «приоритет международного права», каковы источники международного права и место международного права в российской правовой системе и иерархии правовых норм.
- Оговорюсь, что статья на научность не претендует, поэтому возможно где-то будет упрощено в стиле «мысли вслух».
- Собственно, упрощенно приоритет международного права означает, что международные нормы ставятся выше норм, содержащихся в законодательстве конкретной страны, в нашем случае России, и применяются в случае коллизии с нормами национального законодательства.
- Каким образом эта идея вообще появлялась, и как закреплено у нас международное право в системе действующего парового регулирования РФ?
- Нынешняя система международного права сложилась по итогам Второй мировой войны и её основы закреплены в Уставе Организации Объединенных Наций, который содержит общие принципы и цели международного права и которые разделяются РФ как членом ООН.
- Следующим основополагающим документом является Всеобщая декларация прав человека и вытекающие из неё Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, Международный пакт о гражданских и политических правах, принятые на генеральных ассамблеях ООН.
- Кроме того, существует еще масса конвенций, международных договоров, к которым также присоединилась Российская Федерация.
Соответственно в связи с этим в ч. 4 ст. 15 Конституции РФ указано, что «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.
» В соответствии с ч.1 ст. 17 «В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией.
»
Но непосредственно «приоритет» международного права закреплён во втором предложении ч. 4 ст. 15 Конституции РФ «Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.»
Данная же конституционная норма вытекает прежде всего из принципа обязательности международных договоров, закрепленных в Венской Конвенции о праве международных договоров.
Является ли данный «приоритет» абсолютным, т.е. какова роль международного права в иерархии законодательства РФ?
Нет, абсолютным он не является – абсолютным верховенством обладает лишь Конституция РФ.
Данная позиция отражена в Постановлении Конституционного Суда РФ от 14.07.2015 N 21-П.
: «Поскольку Россия, по смыслу статей 15 (части 1 и 4), 79 и 125 (часть 6) Конституции Российской Федерации, не вправе заключать международные договоры, не соответствующие Конституции Российской Федерации, а правила международного договора, если они нарушают конституционные положения, имеющие, несомненно, особо важное для России значение, не могут и не должны применяться в ее правовой системе, основанной на верховенстве Конституции Российской Федерации….»
Таким образом, «приоритет» есть, но он не абсолютен. Но тем не менее, поскольку ч. 4 ст.
15 Конституции РФ поправками не затрагиваются то говорить о устранении «приоритета» в этой части в любом случае не приходится, но при этом, как указывалось выше, данный приоритет заключается в приоритете норм, закреплённых в договорах Российской Федерации, которые Российская Федерация сама же и подписала. Т.е.
некие нормы международного права, которые применяются в случае коллизии с нормами российского законодательства, помимо воли РФ появиться в её правовом пространстве не могут, поскольку есть конкретные формы выражения согласия Российской Федерации на обязательность для нее международного договора «ратификация», «утверждение», «принятие» и «присоединение».
И если в части «приоритета» на сегодняшний день власть конкретных проблем не видит, а те судебные решения российских же судов, в которых используются нормы международных договоров в случае коллизии с нормами российского законодательства, угрозы суверенитету не представляют и каких-либо основ конституционного строя не подрывают, (на сегодняшний день, повторюсь), то вот в части решений международных органов проблема очевидно существует.
В соответствии со ст. 79 Конституции РФ Российская Федерация может участвовать в межгосударственных объединениях и передавать им часть своих полномочий в соответствии с международными договорами, если это не влечет ограничения прав и свобод человека и гражданина и не противоречит основам конституционного строя Российской Федерации.
Соответственно, эти межгосударственные объединения в лице своих органов могут принимать решения, обязательные для исполнения участниками данный объединений.
И это тоже можно считать неким «приоритетом», но в ином смысле.
Т.е. можно не научно «для себя» определить два вида «приоритета»: первый установленный в ч. 4 ст.
15 Конституции РФ, который касается иерархии правовых норм, включающих в том числе нормы и принципы международного права, и внутреннего правоприменения и второй «приоритет», который заключается в обязательности решений органов межгосударственных объединений в результате так назовем «внешнего» правоприменения, на которое Российская Федерация имеет относительное влияние в лучшем случае.
В связи с этим и вносятся изменения, которые назрели в практике в результате появления различных решений международных органов (судов), которые противоречат Конституции РФ, а, следовательно, нарушают суверенитет Российской Федерации.
В чем основная проблема любого правоприменения – это толкование, которое в некоторых случаях может быть не однозначным, а, кроме того, может изменяться со временем в силу конъюнктурных и политических причин. А мы понимаем, что международное право из всех отраслей права максимально политизировано.
Надо отметить, что данная проблема озвучена не вдруг и она уже начала решаться:
— во-первых в вышеназванном Постановлении КС РФ: «При этом, однако, не исключается, что международный договор, который при присоединении к нему Российской Федерации ….
, соответствовал Конституции Российской Федерации, впоследствии посредством одного лишь толкования … был содержательно конкретизирован таким образом, что вступил в противоречие с положениями Конституции Российской Федерации…»;
— во-вторых в изменениях в ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» путем дополнения его отдельной главой ХIII.1 со статьей 104.4, согласно которой
«По итогам рассмотрения дела Конституционный Суд Российской Федерации принимает одно из следующих постановлений:
1) о возможности исполнения в целом или в части в соответствии с Конституцией Российской Федерации решения межгосударственного органа по защите прав и свобод человека, принятого на основании положений международного договора Российской Федерации в их истолковании межгосударственным органом по защите прав и свобод человека, в связи с которым был подан запрос в Конституционный Суд Российской Федерации;
2) о невозможности исполнения в целом или в части в соответствии с Конституцией Российской Федерации решения межгосударственного органа по защите прав и свобод человека, принятого на основании положений международного договора Российской Федерации в их истолковании межгосударственным органом по защите прав и свобод человека, в связи с которым был подан запрос в Конституционный Суд Российской Федерации.».
Но по сути Постановление КС основывается на толковании Конституции РФ, а ФКЗ был принят в развитие данного Постановления. А непосредственно конституционные нормы, предлагаемые в настоящее время, отсутствовали, т.е.
можно говорить о неком пробеле в законодательстве, который теперь закрывается путем изменения ст.
79 Конституции РФ и внесения в неё нормы о том, что «Решения межгосударственных органов, принятые на основании положений международных договоров Российской Федерации в их истолковании, противоречащем Конституции Российской Федерации, не подлежат исполнению в Российской Федерации.»
Таким образом на сегодняшний день можно сделать следующие выводы:
- Позиция о «приоритете норм международного права» в Конституции остается.
- При этом «приоритет», с учетом процедуры принятия международных договоров и роли Конституции РФ не абсолютен и действует только в случае коллизии между ними и законодательством РФ.
- Предлагаемыми поправками устраняется «приоритет» в виде возможности ограничения суверенитета РФ решениями межгосударственных органов в их истолковании, противоречащем Конституции РФ.
8. Конституция рф и международное право
Конституция
России создавалась как основной закон
правового государства, неотъемлемым
качеством которого является уважение
международного права.
В Федеральном
конституционном законе «О международных
договорах Российской Федерации»
подчеркивается: «Российская Федерация
выступает за неукоснительное соблюдение
договорных и обычных норм, подтверждает
свою приверженность основополагающему
принципу международного права — принципу
добросовестного выполнения международных
обязательств» (преамбула).
Эта позиция
находит отражение и в международных
договорах России. В Договоре о дружественном
и добрососедском сотрудничестве с
Польшей определено, что стороны строят
свои отношения «исходя из верховенства
международного права» (ст. 1).
В
России созданы конституционные гарантии
осуществления норм международного
права. Соответствующие положения
включены в главу Конституции, излагающую
основы конституционного строя, и могут
быть изменены только в особом порядке
(ч. 1 ст. 16).
Конституция определила:
«Общепризнанные принципы и нормы
международного права и международные
договоры Российской Федерации являются
составной частью ее правовой системы.
Если международным договором Российской
Федерации установлены иные правила,
чем предусмотренные законом, то
применяются правила международного
договора» (ч. 4 ст. 15).
Постановление
Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября
2003 г.
«О применении судами общей
юрисдикции общепризнанных принципов
и норм международного права и международных
договоров Российской Федерации»
конкретизировало приведенные положения.
В Постановлении указано, что эти принципы
и договоры «определяют смысл, содержание
и применение законов, деятельность
законодательной и исполнительной
власти, местного самоуправления и
обеспечиваются правосудием».
Пленум
Верховного
Суда РФ отмечает, что приоритетом
применения в отношении законов обладают
договоры, согласие на которые было
выражено федеральным законом. Договоры,
согласие на обязательность которых
было принято не в форме закона, имеют
приоритет в применении по отношению к
подзаконным актам, изданным органом
государства, заключившим договор.
Неправильное
применение судом норм международного
права и договоров является основанием
к отмене или изменению судебного акта.
Толкование договоров должно осуществляться
в соответствии с Венской конвенцией о
праве международных договоров 1969 г.
Будучи
участницей Конвенции о защите прав
человека и основных свобод 1950 г., Россия
признает юрисдикцию Европейского суда
по правам человека обязательной по
вопросам толкования и применения
Конвенции и Протоколов к ней в случае
предполагаемого нарушения РФ положений
этих договорных актов .
Статья
15 Конституции РФ воспроизводит правило,
известное другим государствам:
международное право — часть права страны.
В результате принятия Россией международной
нормы содержащееся в ней правило
включается в правовую систему страны,
становится ее элементом и уже в этом
качестве обретает способность регулировать
отношения с участием физических и
юридических лиц.
Будучи элементом
национальной правовой системы, такая
норма осуществляется в соответствии с
целями и принципами системы и в
установленном ею процессуальном порядке.
Это
принципиальное положение определено
Конституцией России, где сказано, что
права и свободы человека и гражданина
признаются и гарантируются «согласно
общепризнанным принципам и нормам
международного права и В СООТВЕТСТВИИ
С НАСТОЯЩЕЙ КОНСТИТУЦИЕЙ (ч.
1 ст. 17).
Конституционный Суд РФ не раз указывал,
что права и свободы человека и гражданина
признаются и гарантируются согласно
общепризнанным принципам и нормам
международного права, «являющимся
частью ее правовой системы, и в соответствии
с Конституцией РФ».
Став
частью права страны, соответствующее
правило подлежит непосредственному
применению.
Представляется, что именно
в таком духе следует понимать формулировку
российского законодательства о том,
что международные договоры применяются
непосредственно (п. 3 ст. 5 Федерального
закона «О международных договорах
Российской Федерации»; ч. 2 ст.
7 ГК).
Кроме того, данная формула означает,
что правило должно применяться так, как
оно сформулировано в договоре, а также
с учетом других его постановлений.
Будучи
частью права страны, нормы международного
права регулируют и деятельность
государственных органов. Так, в Положении
о деятельности Федеральной службы
контрразведки 1994 г.
говорится, что в
своей деятельности Служба руководствуется
наряду с национальными нормативными
актами международными договорами РФ.
В данном случае использована
распространенная в нормативных актах
России ссылка только на договоры, что
не вполне соответствует ч. 4 ст. 15
Конституции РФ.
В
Постановлении Конституционного Суда
РФ от 31 июля 1995 г.
сказано: «В соответствии
с принципами правового государства,
закрепленными Конституцией Российской
Федерации, органы власти в своей
деятельности связаны как внутренним,
так и международным правом.
Из этого
следует, что орган власти обязан не
только соблюдать нормы международного
права, но и принимать в пределах своей
компетенции меры, необходимые для
реализации норм.
Итак,
Конституция России включила общепризнанные
принципы и нормы международного права
в правовую систему страны. Это называется
инкорпорацией международного права.
Однако в Конституции не содержится
прямого ответа на вопрос о месте этих
норм в правовой системе.
Анализ права
России дает основания сделать вывод о
том, что общепризнанные принципы и нормы
международного права обладают приоритетом
перед нормами закона. Это положение
находит подтверждение в некоторых актах
отраслевого законодательства. В качестве
одного из основных своих принципов
Федеральный закон «О животном мире»
1995 г.
установил приоритет международного
права. Приоритет международного права был констатирован и Генеральным
прокурором РФ
В
соответствии с центральной идеей
Конституции — человек, его права и свободы
являются высшей ценностью — особый
статус придан нормам о правах человека.
В России «не должны издаваться законы,
отменяющие или умаляющие права и свободы
человека и гражданина» (ч. 2 ст. 55).
Думается, что это положение относится
и к самой Конституции.
Так, в Конституции
содержится общепризнанный принцип non
bis in idem (никто не может быть повторно
осужден за одно и то же преступление)
(ч. 1 ст. 50). Между тем содержащаяся в Пакте
о гражданских и политических правах
общепризнанная норма говорит, что не
может быть судим вторично и тот, кто был
оправдан.
Суд, таким образом, должен
руководствоваться нормой Пакта.
Далее,
относится ли норма о применении правил
договора в случае расхождения с законом
ко всем договорам? Думается, что едва
ли она относится к договорам
межведомственного характера. В лучшем
случае такие договоры могут учитываться
при толковании норм закона.
Федеральный
закон «О международных договорах
Российской Федерации» предписывает
ратифицировать договоры, устанавливающие
«иные правила, чем предусмотренные
законом» (п. 1 ст. 15). Совпадающие
формулировки Конституции и Закона
говорят в пользу того, что ч. 4 ст.
15
Конституции РФ имеет в виду именно
ратифицированные договоры. Такое
понимание содержится в Постановлении
Пленума Верховного Суда от 31 октября
1995 г.
, в котором говорится, что иные
правила договора подлежат применению
лишь в том случае, если решение о согласии
на их обязательность было принято в
форме федерального закона (п. 5). Это
Постановление обязательно для судов.
Вместе
с тем едва ли можно полагать, что условие
о ратификации отсутствует в статье
Конституции случайно, — слишком серьезно
его значение для правовой системы
страны. В ходе Конституционного совещания
и при разработке проекта Закона о
международных договорах соответствующее
предложение о ратифицированных договорах
вносилось, но в обоих случаях было
отклонено.
-
С
учетом сказанного возможны два варианта: -
1)
договор вносит достаточно серьезные
изменения в законодательство, изменяет
или отменяет его правила, устанавливает
иные правила; -
2)
договор устанавливает иные правила
лишь для конкретного случая, делает
исключение для определенной ситуации,
например предоставляя дополнительные
возможности или ограничивая права
граждан государства N в области торговли. -
В
первом случае речь идет о приоритете
правил договора над правилами закона,
во втором — о приоритете применения в
конкретном случае.
В
пользу такого понимания свидетельствует
и п. 1 ст. 15 Федерального закона «О
международных договорах Российской
Федерации».
Ратификации подлежат
договоры, вносящие изменения в
законодательство, договоры, исполнение
которых требует изменения действующих
или принятия новых федеральных законов,
а также устанавливающие иные правила,
нежели предусмотренные законом.
Это
дает основания считать, что имеются в
виду иные правила, которые отменяют или
изменяют правила закона, а не делают
исключение для конкретного случая.
Вопрос
имеет большое практическое значение.
При предлагаемом понимании, с одной
стороны, обеспечивается стабильность
законодательства, а с другой — расширяются
возможности обеспечения национальных
интересов в конкретных условиях.
Если
обратиться к практике других государств,
то рассматриваемый вопрос решается
по-разному. Немало стран, в которых
приоритетом в отношении закона пользуются
только ратифицированные договоры.
Однако на Украине установлено, что
частью права страны являются лишь
ратифицированные договоры.
Праву
России такое ограничение неизвестно.
Есть основания полагать, что приоритетом
при применении пользуются межгосударственные
и межправительственные договоры. Иной
статус у межведомственных соглашений.
Практика государств исходит из того,
что, будучи разновидностью международного
договора, такие соглашения не могут
обладать приоритетом в отношении закона.
Для
того чтобы правила договора стали частью
права страны, они должны быть опубликованы
в установленном порядке (п. 3 ст. 5
Федерального закона «О международных
договорах Российской Федерации»).
Аналогичный порядок существует и в
других странах. Государственный Совет
Франции не раз принимал решения о том,
что официально не опубликованный договор
не является частью права страны.
Приоритет
международного права признается
принципом отношений между странами СНГ
(ст. 3 Устава СНГ).
Договор
о создании Экономического союза содержит
следующее постановление: «Экономические
отношения между Договаривающимися
Сторонами и их хозяйствующими субъектами
регулируются настоящим Договором,
двусторонними и многосторонними
соглашениями, нормами международного
права и национальным законом.
В случае,
если настоящим Договором установлены
иные нормы и правила, чем предусмотренные
национальным законом, применяются
правила и нормы международного права
и настоящего Договора» (ст. 25).
Стороны
согласились в силу необходимости
единообразного регулирования экономических
отношений «привести национальное
законодательство в соответствие с
нормами настоящего Договора и
международного права» (ст. 26).
Многие
другие соглашения в рамках СНГ
предусматривают приведение законодательства
в определенной области в соответствие
с международным правом, например
Соглашение о помощи беженцам и вынужденным
переселенцам (ст. 11).
Загрузка...
