Статья 23. Временное применение Российской Федерацией международного договора

Верховный суд Нидерландов в Гааге

ГаагевНидерландовсудВерховный

Изображение: Bas Kijzers

• Пункт 1 статьи 23 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» не допускает временного применения международного договора до момента вступления в силу федерального закона о его признании, говорится в определении Конституционного суда РФ (КС), 25 декабря опубликованного на официальном сайте высшего органа судебного контроля страны.
• На заседании суда, состоявшемся 24 декабря, был рассмотрен вопрос о разъяснении Постановления КС от 27 марта 2012 года № 8-П по делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 23 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации», которое предполагало временное применение международных законов на территории РФ до момента их ратификации.
• После рассмотрения всех обстоятельств дела суд установил, что Федеральный закон «О международных договорах Российской Федерации» «не допускает временного применения положений международного договора Российской Федерации, которые предусматривают разрешение международным арбитражем споров между Российской Федерацией и иностранными инвесторами, возникших в связи с осуществлением ими инвестиций и предпринимательской деятельности на территории Российской Федерации, даже если данный международный договор был официально опубликован, без принятия федерального закона о его ратификации».

По факту это означает, что нельзя передавать в международный арбитраж решение споров, которые находятся в компетенции российских судов. В частности, это будет иметь отношение к постановлению Гаагского арбитража о компенсации иностранным акционерам ЮКОСА 57 млрд долларов.

Напомним, до банкротства нефтяной компании ЮКОС, произошедшего 1 августа 2006 года, более 50% ее акций контролировались гибралтарской компанией Group Menatep Limited, принадлежавшей Михаилу Ходорковскому.

Еще около 10% акций принадлежали кипрской фирме Veteran Petroleum.

В ходе банкротства ЮКОСа его активы были выставлены конкурсным управлением на продажу для погашения задолженности и по итогам аукционов приобретены «Роснефтью».

Несогласные с этим бывшие акционеры ЮКОСа подали в 2007 году иск в Постоянную палату третейского суда в Гааге. Арбитражный суд в Гааге вынес постановление, по которому Россия должна выплатить бывшим акционерам компании компенсацию в 57 млрд долларов. По мнению российских юристов, данное постановление противоречит российской практике разрешения споров.

ЮКОС: юрисдикция инвестиционного арбитража на основании нератифицированного международного договора. Кто такое это временное применение?

В последние дни неоднократно приходилось слышать возмущенные голоса не-юристов (а иногда и юристов), что «как же это так – Договор к Энергетической хартии не ратифицирован, а по нему арбитраж взыскал с России $50 млрд!».

Если не вдаваться в детали, то, конечно, на первый взгляд ситуация странная. Но оказывается, не все так просто – юридическая «кроличья нора» несколько глубже. Решение не обязательно правильное, конечно, но и упрощения в юриспруденции редко идут на пользу.

Суть вопроса заключается во временном применении международного договора (ст. 25 Венской конвенции о праве международных договоров).

• «Ст. 45 Договора к Энергетической хартии («ВРЕМЕННОЕ ПРИМЕНЕНИЕ»)
• (1) Каждая подписавшая сторона соглашается временно применять настоящий Договор впредь до его вступления в силу для такой подписавшей стороны в соответствии со Статьей 44, в той степени, в которой такое временное применение не противоречит ее конституции, законам или нормативным актам.»
• Если Договор к Энергетической хартии на этом основании целиком применяется к России, то применяются и его положения о разрешении споров. В частности, вот  это:
• «СТАТЬЯ 26. РАЗРЕШЕНИЕ СПОРОВ МЕЖДУ ИНВЕСТОРОМ И  ДОГОВАРИВАЮЩЕЙСЯ СТОРОНОЙ
• (3) (а) При условии соблюдения только подпунктов (b) и (с), каждая Договаривающаяся Сторона настоящим дает свое безусловное согласие на передачу спора в международный арбитраж или согласительный орган в соответствии с положениями настоящей Статьи.»
• что в частности означает передачу спора в арбитражный суд ad hoc, учреждаемый в соответствии с Арбитражным регламентом Комиссии Организации Объединенных Наций по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ).

Частично этот вопрос уже обсуждается здесь. В данном обсуждении  я предлагаю вынести в отдельную ветку локальный вопрос о том, как следует толковать слова «…в той степени, в которой такое временное применение не противоречит ее конституции, законам или нормативным актам».

Так вот, уважаемые коллеги. В чем же была ошибка арбитров? Давайте ее найдем.

_____________________________________________________________________________

Полный текст решения арбитров от 2009 года* о наличии юрисдикции доступен в сети на английском языке тут:

http://italaw.com/sites/default/files/case-documents/ita0910.pdf

* Решение, кстати, было доступно в сети с 2009 г., но мало кто его читал, и еще меньше оно обсуждалось. Воистину, пока гром не грянет – мужик не перекрестится.

Так как не у всех есть возможность прочитать на английском, и к тому же тут нужна некоторая выдержка (промежуточное решение (???) на 226 страницах (???)), ниже я по мере своего скромного понимания суммировал позицию арбитража для критики коллег.

_____________________________________________________________________________

Итак, касательно противоречия Конституции, законам или нормативным актам, логика арбитров была следующая:

1) противоречить Конституции, законам или нормативным актам, исходя из толкования ст. 45(1), может/должна (чтобы Договор не применялся временно), сама возможность временного применения международного договора, а не его отдельные положения по существу.

То есть, либо Договор применялся/применяется к России полностью, либо так же полностью никогда не применялся/не применяется; подход «все или ничего».

Россия (в лице адвокатов) предлагала толкование, что имелось в виду следующее: те положения договора, которые противоречат закону РФ, те не применяются (в частности, о разрешении споров государство-инвестор в арбитраже), а которые не противоречат, те применяются; подход «по частям».

Арбитраж эту позицию не принял, в  частности потому что согласно ст. 27,  государство не может ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора, а именно так бы и получилось при данном толковании (§305, 308б 312-314 решения 2009 г.).

2) хоть этого и требуют соображения «прозрачности» по отношению к другим сторонам (и их инвесторам), Россия, исходя из буквального толкования ст.

45(1), не обязана была при подписании Договора или впоследствии делать заявление, что временное применение Договора к Энергетической Хартии противоречит ее законам (в частности, требованию о ратификации).

То есть, ничто в тескте Договора не запрещает России в 2009 году впервые выдвинуть аргумент, что в отношении России Договор никогда не применялся в силу отсутствия ратификации. По этой части аргументов арбитраж предпочел мнение России (§284-288).

3) сама по себе возможность временного применения международного договора в РФ не противоречит российскому закону, и Россия этого серьезно и не оспаривала. Трибунал в этом плане полагался на ст. 23 ФЗ «О международных договорах» (§330).

«Статья 23. Временное применение Российской Федерацией международного договора

1. Международный договор или часть договора до его вступления в силу могут применяться Российской Федерацией временно, если это предусмотрено в договоре или если об этом была достигнута договоренность со сторонами, подписавшими договор.

2. Решения о временном применении Российской Федерацией международного договора или его части принимаются органом, принявшим решение о подписании международного договора, в порядке, установленном «статьей 11» настоящего Федерального закона.

Если международный договор, решение о согласии на обязательность которого для Российской Федерации подлежит в соответствии с настоящим Федеральным законом принятию в форме федерального закона, предусматривает временное применение договора или его части либо договоренность об этом достигнута со сторонами каким-либо иным образом, то он представляется в Государственную Думу в срок не более шести месяцев с даты начала его временного применения. По решению, принятому в форме федерального закона, в порядке, установленном «статьей 17» настоящего Федерального закона для ратификации международных договоров, срок временного применения может быть продлен.

3. Если в международном договоре не предусматривается иное либо соответствующие государства не договорились об ином, временное применение Российской Федерацией договора или его части прекращается по уведомлении других государств, которые временно применяют договор, о намерении Российской Федерации не стать участником договора».

Шестимесячный срок, на который указывает статья, арбитры посчитали «внутренним» процедурным требованием, не влияющим на факт временного применения; несоблюдение этого срока временное применение не прерывает (§387).

4) альтернативно (на всякий случай, видимо — т.е. на случай, если будет признан неверным вывод по п. (1) выше о подходе «все или ничего», §348), трибунал еще сделал вывод, что передача споров между инвестором и государством в арбитраж как таковая не противоречит российскому законодательству. Со ссылкой на ст. 10 ФЗ «Об иностранных инвестициях» (§370).

Статья 10. Гарантия обеспечения надлежащего разрешения спора, возникшего в связи с осуществлением инвестиций и предпринимательской деятельности на территории Российской Федерации иностранным инвестором

Спор иностранного инвестора, возникший в связи с осуществлением инвестиций и предпринимательской деятельности на территории Российской Федерации, разрешается в соответствии с международными договорами Российской Федерации и федеральными законами в суде или арбитражном суде либо в международном арбитраже (третейском суде).

Практику РФ по включению таких положений в двусторонние договоры о защите капиталовложений трибунал посчитал не помогающей ни одной из сторон. Да, такие договоры с такой арбитражной оговоркой были. Но истцам они не помогут, так как все они были ратифицированы; а России (ответчику) они не помогут, так как ни один из них не предусматривал временного применения.

2. Временное применение договоров

В прошлом временное введение в действие договора, подлежащего ратификации, рассматривалось как «исключительный порядок»*(1409).

Несмотря на такое мнение, Советское государство с самого начала прибегало к помощи временного применения договоров. Договор закавказских республик при участии РСФСР 1921 г.

предусматривал вступление в силу с момента обмена ратификационными грамотами, за исключением ряда статей, которые «вступят в силу немедленно после подписания Договора»*(1410).

Временное вступление в силу имело место и в последующие годы. Торговое соглашение с Канадой 1956 г. предусматривало окончательное вступление в силу в день обмена ратификационными грамотами.

Вместе с тем в нем указывалось: «Однако, настоящее Соглашение войдет временно в силу в день его подписания»*(1411).

Аналогичное положение содержалось и в советско-индонезийском торговом соглашении 1956 г.

Из приведенной формулировки видно, что соглашение войдет в силу временно, т.е. будет обладать юридической силой. Порой этот временный характер становится постоянным. Торговые договоры с Турцией 1937 г. и с Ираном 1940 г.

предусматривали вступление в силу со дня обмена ратификационными грамотами. Они были временно введены в действие в день их подписания. Договоры были ратифицированы, но обмен грамотами не имел места.

В результате оба договора продолжали действовать временно*(1412).

В договорной практике России обычно говорится не о временном вступлении в силу, а о временном применении, что, надо полагать, более точно. Такая формулировка содержится, например, в постановлении Правительства РФ от 17 марта 1997 г.

«О временном применении Протокола к Соглашению о партнерстве и сотрудничестве, учреждающему партнерство между Российской Федерацией — с одной стороны и Европейскими сообществами и их государствами-членами — с другой»*(1413).

Аналогичная формулировка применялась и в других случаях, например в решении участников о временном применении Договора о создании Экономического союза*(1414).

В международной практике используются обе формулировки. В торговом соглашении между Швейцарией и КНР 1974 г.

говорится: «Настоящее Соглашение вступит в силу временно с момента подписания и окончательно после взаимного извещения о завершении их соответствующих законодательных процедур обоими Договаривающимися Сторонами»*(1415).

В Общем соглашении о привилегиях и иммунитетах Совета Европы 1949 г. говорится о его временном применении*(1416). В Венских конвенциях используется формулировка «временное применение».

Особенно широкие права до ратификации предоставляют ряд статутов специализированных учреждений. Показательно в этом плане постановление Конвенции о Международном институте холода 1954 г.: «…

Страны, подписавшие настоящую Конвенцию, соглашаются во избежание всякой задержки в ее выполнении, ввести настоящую Конвенцию в действие временно сразу же после подписания, в зависимости от того, как это разрешают их конституционный порядок и бюджетные постановления»*(1417).

Таким образом, в наше время временное применение договоров стало встречаться все чаще. Возникают вопросы необходимости немедленного урегулирования определенных проблем. Существуют и другие причины, включая политические. Комиссия международного права отметила, что такая практика «все чаще встречается сегодня».

Статья о временном применении вызвала оживленную дискуссию на Венской конференции 1968-1969 гг. Возник вопрос о самом термине «временное вступление в силу» или «временное применение».

Как известно, в проекте Комиссии международного права был использован первый термин. Сторонники первого термина утверждали, что он наиболее часто встречается в практике. Кроме того, как эксперт-консультант Х.

Уолдок заявил, что временное применение «должно иметь юридическую основу и поэтому следует говорить о вступлении в силу временно»*(1418).

Действительно, известны случаи временного применения договора без всяких на то юридических оснований. Так, в годовом отчете НКИД РСФСР IX Съезду Советов за 1920-1921 гг. говорилось, что договор с Афганистаном 1920 г.

«еще до своей ратификации фактически принимался обеими сторонами при регулировании возникающих вопросов»*(1419). В апреле 1929 г.

правительство Финляндии заявило, что «оно уже теперь до окончательного или временного вступления в силу Парижского договора будет строго применять в своих отношениях с СССР, а также с другими государствами принцип этого договора….»*(1420)

Во всех случаях временное применение означает, что договор юридически обязателен для сторон. От этого случая следует отличать применение договора без юридического оформления. В рассматриваемом случае речь идет об ином случае временного применения.

Условие о временном применении договора должно быть указано в самом договоре или в иных соглашениях сторон. И в том, и в другом случае временно применяемый договор обладает юридической силой*(1421).

Комиссия международного права отметила, что в обоих случаях «не может быть сомнения, что соответствующие положения обладают юридическим действием и вводят договор в действие на временной основе»*(1422).

На Венской конференции делегация США предложила опустить статью о временном вступлении в силу. Наиболее важным аргументом США было то, что во многих странах договоры рассматриваются как часть права страны.

В результате принятия статьи будет введен новый элемент в международное право, который станет преобладать над внутренней практикой.

Тем не менее большинство других делегатов сочло, что статья отражает все более распространенную практику.

Приведенный аргумент США заслуживает внимания. Согласие на временное применение должно осуществляться в соответствии с внутренним правом государства.

Это положение начало находить прямое отражение в международной практике, в других случаях оно подразумевается.

В Общем соглашении о привилегиях и иммунитетах Совета Европы говорится о согласии применять его временно «в той мере, в какой это возможно сделать согласно их соответствующих конституционных систем».

По мере распространения практики временного применения договоров все чаще возникают связанные с этим процессом споры. О том, насколько разнообразны такие споры, свидетельствует следующий случай. Австрийский Конституционный закон N 101 1953 г.

уполномочил федеральное правительство временно применять основы договоров, относящихся к таможенному режиму и изменяющих путем декрета существующие законы в течение 12 месяцев до того, как соответствующий договор вступит в силу.

Возник вопрос о том, может ли правительство в силу этого закона временно применять лишь части соответствующего договора. Конституционный отдел федеральной канцелярии (Bundeskanzleramt-Vervassungsdienst) пришел к выводу, что текст закона не разрешает частичное применение.

Было сочтено, что такое мнение подтверждается тем, что такое применение будет несовместимо с целью предполагаемого соблюдения договора*(1423).

На Венской конференции было решено дополнить проект Комиссии правилом о прекращении временного применения. Оно прекращается, если сторона уведомит другие стороны о своем намерении не стать его участником, если, разумеется, в договоре или ином соглашении не содержится иного положения (ст. 25 (2).

Конституционный суд настоял на обязательной публикации временных международных договоров — новости Право.ру

Конституционный суд РФ вынес постановление по делу о проверке на соответствие Основному закону положений ФЗ «О международных договорах Российской Федерации».

С заявлением в КС обратился Игорь Ушаков, который оспорил статью, устанавливающую возможность временного применения международного договора до вступления в силу, если это предусмотрено договором или об этом достигнута договоренность его участников.

При этом обязательная официальная публикация предусмотрена лишь для вступивших в силу международных договоров. КС признал необходимость официальной публикации подобных актов, а также обязал законодателя усовершенствовать положения закона.

В 2010 году заявитель привез из Китая в Россию товары для личного пользования, оплатив соответствующие таможенные пошлины.

После этого обнаружилось, что сотрудники таможни не учли подлежащие применению положения Таможенного кодекса Таможенного союза (создан в 2009 году Россией, Белоруссией и Казахстаном), а также дополнительного соглашения между странами-участниками о ввозе товаров личного пользования, который начал временно применяться за 10 дней до возвращения Ушакова в Россию.

Поскольку последний документ предусматривает более высокие тарифы, Ушаков остался должен таможенникам, которые начали истребовать задолженность через суд.

Суды всех инстанций удовлетворили эти требования, ссылаясь на положения оспариваемого ФЗ, в котором ничего не говорится об обязательной публикации временных договоров. По мнению Ушакова, это противоречит ст.2, 15 (ч. 3) и 29 (ч.

4) Конституции РФ, поскольку препятствует заинтересованным лицам своевременно знакомиться и соотносить с ними свое поведение, предвидеть для себя последствия их применения.

В вынесенном сегодня постановлении Конституционный суд отмечает, что, согласно оспариваемому закону, гражданам, по сути дела, «отказывается в возможности своевременного доступа к полной и достоверной информации о содержании таких международных договоров, что несовместимо с конституционными обязанностями государства по защите прав и свобод граждан». При этом отсутствие официального опубликования не может быть восполнено доведением их содержания до сведения граждан иными способами.

Суд признал, что по своему конституционно-правовому смыслу обжалованные нормы требуют публикации всех временно применямых договоров. При этом федеральный законодатель также не избавляется от необходимости усовершенствовать правовой порядок официального публикования таких документов.

• Международные отношения
• Конституционный суд РФ

Временное применение международных договоров в российской федерации

Карандашов И. И.

Временное применение международных договоров в российской федерации

В статье исследуются вопросы: 1) правового регулирования института временного применения международных договоров в российском законодательстве; 2) применения судами РФ норм временно применяемых международных договоров; 3) разрешения коллизий между нормами временно применяемых международных договоров и нормами права РФ.

Автор полагает, что временно применяемые договоры РФ, согласие на обязательность которых не подлежит выражению в форме федерального закона, должны обладать приоритетом применения перед актами органа власти, принявшего решение о подписании такого договора (если условие о временном применении включено в договор) или решение о его временном применении (если договоренность о временном применения достигнута иным образом). Временно применяемые договоры РФ, согласие на обязательность которых подлежит выражению в форме федерального закона, должны обладать приоритетом применения перед законами, если не нарушен срок их представления в Государственную Думу, предусмотренный п. 2 ст. 23 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации»; если такой срок нарушен, они должны утрачивать приоритет применения перед законами. В статье содержатся предложения по внесению изменений в ст. 23 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» с целью обеспечить соблюдение принципа разделения властей в период временного применения РФ договоров.

Ключевые слова: временное применение, международное право, международный договор, правовая система России, Конституция Российской Федерации.

Karandashov 1.1.

PROVISIONAL APPLICATION OF TREATIES IN THE RUSSIAN FEDERATION

In this article author examines questions of: 1) regulation of provisional application of treaties in Russian law; 2) how Russian courts apply provisionally applicable treaties; 3) solving collisions between rules of provisionally applicable treaties and rules of Russian law.

Author considers that provisionally applicable treaties of RF, consent to be bound by which should not be expressed in a form of Federal Act, should have an application priority over regulations of an executive authority which decided to sign such treaty (in situation when a rule which is a basis for provisional application had been included in the treaty) or decided to apply such treaty provisionally (if agreement on provisional application of the treaty had been reached in another way). Provisionally applicable treaties of RF, consent to be bound by which should be expressed in a form of Federal Act, should have an application priority over the Federal Acts if such treaties were submitted to State Duma within the period, provided by par. 2 art. 23 of Federal Act «On international treaties of Russian Federation»; if such treaties were submitted beyond this period, they should lose their application priority over Federal Acts. Author also suggests to amend art. 23 of Federal Act «On international treaties of Russian Federation» to provide principle of separation of powers observation by executive and judiciary during the provisional application period.

Keywords: provisional application, international law, treaty, Russian law system, Constitution of Russian Federation.

В договорной практике России институт временного применения договоров часто используется.

Однако вопросы о временном применении договоров в РФ, об их месте в иерархии национальных правовых актов, о влиянии нарушения сроков представления временно применяемых договоров в Государственную Думу (далее — ГД РФ) остаются малоисследованными1.

В международном праве институт временного применения договоров регламентирован в ст. 25 Венской конвенции о праве международных договоров (далее — ВК)2. В РФ отношения, связанные с временным

1 См., например: Вылегжанин А. Н. 20 лет «временного применения» Соглашения между СССР и США о линии разграничения морских пространств // Вестник МГИМО-Университета. — 2010. — № 1. — С. 104-113; Марусин И. С.

О порядке временного применения международных договоров Российской Федерации // Известия высших учебных заведений. Правоведение. — 1998. — № 3. — С. 129-133; Осминин Б. И. Временное применение международных договоров: практика государств // Журнал российского права. — 2013. — № 12. — С. 110-121; Осминин Б. И.

Заключение и имплементация международных договоров и внутригосударственное право. — М., 2010. — С. 165-176.

• 2 Статья 25 ВК содержит следующие правила: «1. Договор или часть
• договора применяются временно до вступления договора в силу,
• если: а) это предусматривается самим договором; или Ь) участвовавшие в переговорах государства договорились об этом каким-

либо иным образом. 2. Если в договоре не предусматривается иное или участвовавшие в переговорах государства не договорились

об ином, временное применение договора или части договора в отношении государства прекращается, если это государство уведомит другие государства, между которыми временно применяется договор, о своем намерении не стать участником договора» (Венская

применением, урегулированы в ст. 23 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» (далее — Закон о договорах)3. Однако нормы ст. 25 ВК и ст.

23 Закона о договорах не охватывают всех отношений, связанных с временным применением договоров. Между тем, суды РФ часто применяют временно применяемые договоры.

В этой связи вопрос о временном применении договоров в РФ нуждается в дальнейшем исследовании.

В ВК не урегулирован вопрос о том, охватывает ли принцип pacta sunt servanda (ст. 26 ВК) договор в период его временного применения. Так, норма ст. 26 ВК распространяется на действующие договоры4. Между тем, в период временного применения договор не является вступившим в силу (ст. 25 ВК), поэтому он не может считаться действующим.

Полагаем, что принцип pacta sunt servanda охватывает временно применяемые договоры, иначе институт временного применения не имел бы смысла, т.к. государства не были бы обязаны соблюдать временно применяемые договоры. Тот факт, что принцип pacta sunt servanda распространяется на временно применяемые договоры, был отмечен

конвенция о праве международных договоров от 23 мая 1969 г. // Ведомости Верховного Совета СССР. — 1986. — № 37. — Ст. 772).

3 Федеральный закон «О международных договорах Российской Федерации» от 15 июля 1995 г. № 101-ФЗ (в ред. от 25.12.2012 г.) // Собрание законодательства РФ. — 1995. — № 29. — Ст. 2757.

4 Согласно ст. 26 ВК «каждый действующий договор обязателен для его участников и должен ими добросовестно выполняться».

Комиссией международного права ООН5 и в доктрине6. В постановлении от 27 марта 2012 г.

№ 8-П Конституционный Суд Российской Федерации (далее — КС РФ) отметил, что «согласие на временное применение международного договора означает, что он становится частью правовой системы Российской Федерации и подлежит применению наравне со вступившими в силу международными договорами (если иное специально не было оговорено Российской Федерацией), поскольку в противном случае временное применение лишалось бы смысла»7. Таким образом, КС РФ подтвердил, что временно применяемый РФ договор и вступивший в силу для РФ договор являются в равной степени обязательными для РФ.

Охватывает ли норма ч. 4 ст. 15 Конституции РФ временно применяемые договоры?8 Некоторые ученые не считают, что ч. 4 ст. 15 охватывает такие договоры9. Другие придерживаются противоположной позиции10. Суды РФ исходят из приоритетного перед законами применения временно применяемых договоров11.

5 Yearbook of The International Law Commission. — 1966. — Vol. II. — P. 211. Комиссия указала на применимость нормы pacta sunt sevanda к статье, касающейся случаев «временного вступления в силу договоров» (в указанном Проекте статей по праву международных договоров статья, регламентирующая институт временного применения, именовалась «Вступление в силу временно» (Ibid, p. 210)).

6 Осминин Б. И. Временное применение международных договоров: практика государств // Журнал российского права. — 2013. — № 12. — С. 111; Талалаев А. Н. Право международных договоров. — Т. 2: Действие и применение договоров. Договоры с участием международных организаций / Отв. ред. Л. Н.

Шестаков. — М., 2011. — С. 32; Villiger M. E. Commentary on the 1969 Vienna Convention on the Law of Treaties. — Leiden: Martinus Nijhoff Publishers, 2009. — P. 354. О юридической обязательности временно применяемого договора для применяющего его государства см. также: Lefeber R.

The Provisional Application of Treaties // Essays on the Law of Treaties: A Collection of Essays in Honour of Bert Vierdag / Ed. by J. Klabbers, R. Lefeber. — Hague: Kluwer Law International, 1998. — P. 90. Другие авторы имеют противоположную точку зрения (см. об этом: Осминин Б. И. Указ.

соч. С. 112).

7 Постановление Конституционного Суда Российской Федерации «По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 23 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» в связи с жалобой гражданина И. Д. Ушакова» от 27 марта 2012 г. № 8-П // Собрание законодательства РФ. — 2012. — № 15. — Ст. 1810.

8 Имеется в виду норма, согласно которой «если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора» (Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. // Российская газета. — 1993. — № 237. — 25 декабря).

9 Талалаев А. Н. Соотношение международного и внутригосударственного права и Конституция Российской Федерации // Московский журнал международного права. — 1994. — № 4. — С. 10; Конституция Российской Федерации. Комментарий / Под общ. ред. Б. Н.

Топорнина, Ю. М. Батурина, Р. Г. Орехова. — М.: Юридическая литература, 1994. — С. 117-118; Научно-практический комментарий к Конституции Российской Федерации / под ред. В. В. Лазарева. -3-е изд., доп. и перераб. — М.: Спарк, 2004. — С. 105.

10 Терешкова В. В. Применение норм международного права в судебной системе Российской Федерации: Автореф. ди

Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.