Европейский Суд вынес Постановление по делу «Гацалова против России» по жалобе вдовы предполагаемого боевика, убитого в ходе пресечения теракта, на кремацию тела покойного по решению российских властей.
Повод для обращения в ЕСПЧ
В октябре 2005 г. ряд правоохранительных органов и оружейных магазинов г.
Нальчика подверглись нападению со стороны не менее 250 вооруженных боевиков, подробности инцидента были проанализированы Европейским Судом в ряде судебных актов, включая Постановление по делу «Сабанчиева и другие против России».
Один из предполагаемых участников вооруженного нападения – Тимур Гацалов погиб в ходе штурма УФСИН по Кабардино-Балкарии или некоторое время спустя него, тело покойного было опознано его матерью, его личность также была подтверждена экспертизой ДНК.
В дальнейшем супруга покойного Зарема Гацалова и его родня несколько раз безуспешно обращались к российским властям с просьбой выдать тело погибшего мужчины для захоронения. 22 июня 2006 г.
тела 95 предполагаемых террористов, включая Тимура Гацалова, были кремированы в связи с решением властей не выдавать останки родственникам.
При этом 13 апреля того же года Следственный комитет прекратил уголовное дело в отношении убитых на основании п. 2 ч. 1 ст. 27 и п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.
В связи с жалобами родственниками некоторых погибших боевиков Конституционный Суд РФ в своем Постановлении № 8-П от 28 июня 2007 г. исследовал вопросы погребения лиц, смерть которых наступила в результате пресечения совершенного ими террористического акта.
Тогда КС назвал правомерным отказ в выдаче тела лица, причастного к совершению теракта, родственникам для захоронения, если такая выдача способна угрожать общественному порядку и общественному спокойствию, здоровью или нравственности, правам и законным интересам других лиц, их безопасности.
При этом, подчеркнул Суд, в случае отказа выдать тело лица, чья смерть наступила в результате пресечения совершенной им террористической акции, принимающие решение о его захоронении органы должны обеспечить соблюдение всех требований относительно установления личности погибшего, времени и места смерти, причины смерти, указания места погребения и данных, необходимых для опознания могил. «Захоронение должно быть произведено с участием родственников с соблюдением обычаев и традиций, а также гуманитарных правил уважения к мертвым. Административные власти правового государства должны уважать культурные ценности мультинационального общества, передаваемые из поколения в поколение», – отмечалось в постановлении Конституционного Суда.
Впоследствии Зарема Гацалова обжаловала в суде постановление о прекращении уголовного дела в отношении ее супруга и решение властей об отказе выдать его тело. В феврале 2009 г.
городской суд Нальчика частично удовлетворил ее требования, посчитав, что в постановлении о прекращении дела не были учтены новые законы о терроризме, принятые 6 марта и 27 июня 2006 г.
Он обязал органы прокуратуры заново оценить соответствующие обстоятельства, решение устояло в Верховном Суде Кабардино-Балкарской Республики. В связи с этим женщина обратилась в следственные органы с требованием предоставить ей информацию о месте захоронения ее супруга.
В феврале 2010 г. органы следствия проинформировали женщину о том, что постановление о прекращении уголовного преследования от 13 апреля 2006 г. не является незаконным и необоснованным.
Ей также сообщили, что тайное захоронение тела ее мужа соответствует требованиям законодательства и что она не может рассчитывать на доступ к материалам уголовного дела в связи с отсутствием у нее процессуального статуса в соответствующем уголовном производстве.
Позиция сторон в ЕСПЧ
В жалобе в Европейский Суд Зарема Гацалова указала на нарушения ст.
8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, гарантирующей право на уважение частной и семейной жизни, в связи с отказом российских властей выдать тело погибшего супруга для захоронения, а также ст.
13 Конвенции ввиду отсутствия эффективного средства правовой защиты. В дополнение она посчитала, что отказ национальных властей выдать ей тело покойного мужа также противоречил требованиям ст. 3 и 9 Конвенции.
В связи с этим женщина просила обязать РФ раскрыть информацию о деталях погребения ее супруга и разрешить неограниченный доступ к могиле для нее и других родственников покойного.
Также она просила присудить ей компенсацию морального вреда в размере 10 тыс. евро и 5271 евро в качестве судебных издержек.
Ее интересы в ЕСПЧ представляли правозащитная организация «Правовое содействие – Астрея» и проект «Правовая инициатива».
Правительство РФ не оспаривало доводы заявительницы и придерживалось позиции, ранее озвученной в деле «Сабанчиева и другие против России», в котором настаивало на том, что кремация тел 95 предполагаемых террористов была проведена в соответствии с постановлением от 15 мая 2006 г. о невыдаче тел погибших их семьям. В этом документе, в отличие от постановлений следствия от 13–14 апреля 2006 г., все погибшие лица были перечислены общим списком.
Выводы Европейского Суда
ЕСПЧ отметил, что кремация тела супруга заявительницы представляет собой вмешательство в ее права по смыслу ст. 8 Конвенции и такая мера может рассматриваться принятой национальными властями в интересах общественной безопасности, предотвращения беспорядков, а также защиты прав и свобод других лиц.
Однако, подчеркнул Суд, в рассматриваемом случае государство-ответчик вышло за пределы приемлемых границ собственного усмотрения, что нарушило справедливый баланс между правом заявительницы на защиту своей частной и семейной жизни и общественными интересами.
ЕСПЧ добавил, что государство-ответчик не обеспечило наличие эффективных средств правовой защиты в отношении решения властей не выдавать тела погибших.
Таким образом, Европейский Суд выявил в рассматриваемом деле нарушения ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, ст. 13 в совокупности со ст. 8 Конвенции.
При этом, подчеркнул ЕСПЧ, не требуется выявления нарушения ст. 3 и 9 вышеуказанного международного акта.
В связи с этим Суд счел, что выявленные нарушения Конвенции представляют собой достаточную справедливую компенсацию, присудив заявительнице 2 тыс. евро в возмещение судебных издержек.
Особое мнение судьи от Албании
Решение ЕСПЧ содержит особое мнение судьи от Республики Албания Дариана Павли, согласившегося с выводами о нарушении прав заявительницы в рамках ст. 8 и 13 Конвенции.
Однако албанский судья не поддержал выводы Европейского Суда об отсутствии необходимости рассматривать дело в разрезе нарушений ст. 9 Конвенции.
По его словам, кремация тела покойного Тимура Гацалова была серьезным вмешательством в свободу вероисповедания заявительницы в соответствии с религией ислама, запрещающего сожжение человеческого тела.
По мнению Дариана Павли, одно дело – не вернуть тело покойного его семье, другое – избавиться от него способом, не совместимым с основными постулатами религии.
Судья также заметил, что возражения еврейских и мусульманских религиозных общин в марте 2020 г.
побудили правительство Великобритании внести поправки в законопроект, который разрешал кремацию вопреки явно выраженному желанию умерших и их ближайших родственников.
Комментарий представителя в ЕСПЧ
В комментарии «АГ» адвокат проекта «Правовая Инициатива» Рустам Мацев отметил, что Европейский Суд не отклонился от собственной позиции, высказанной в предыдущих постановлениях по вопросу выдачи тел убитых.
«Отказ в выдаче тела родственникам для захоронения исходя из их традиций является вмешательством в их частную и семейную жизнь по смыслу ст. 8 Европейской конвенции о защите прав и свобод человека.
Между тем Европейский Суд допускает, что не всякое подобное вмешательство обязательно будет являться нарушением права, предусмотренного ст. 8 Конвенции», – пояснил он.
По словам адвоката, по общим правилам в соответствии со ст.
8 Закона о погребении и похоронном деле при осуществлении погребения умершего супругу, близким родственникам, иным родственникам, законному представителю умершего или иному лицу, взявшему на себя обязанность осуществить погребение умершего, гарантируется выдача тела умершего по требованию супруга, близких родственников, иных родственников, законного представителя умершего или иного лица, взявшего на себя обязанность осуществить погребение умершего, которая не может быть задержана на срок более двух суток с момента установления причины смерти. «Говоря о сроках выдачи тел, законодатель ограничивает право получения тела для захоронения только для проведения судебной экспертизы по установлению причин смерти и опознания трупа. Иных законных оснований для затягивания времени выдачи тел законодатель не предусматривает», – подчеркнул Рустам Мацев.
Он добавил, что опознание и проведение судебной медицинской экспертизы для установления причин смерти, как правило, проводят сразу же после доставления тел в морг.
«При этом для проведения генотипоскопической экспертизы сами тела, по идее, не требуются, достаточно и мазка слюны, образца крови, иных биоматериалов без исследования тела целиком, но следствие часто игнорирует эти особенности и ссылается на длительный срок проведения генетической (и других экспертиз) экспертизы трупа.
Тем же федеральным законом в ст. 14.
1 регулируется вопрос погребения лиц, чья смерть наступила в результате пресечения их террористической деятельности; согласно этой норме погребение лиц, уголовное преследование в отношении которых в связи с их участием в террористической деятельности прекращено из-за их смерти, наступившей в результате пресечения данной террористической акции, осуществляется в порядке, установленном Правительством РФ. Тела указанных лиц для захоронения не выдаются, и о месте их захоронения не сообщается», – отметил адвокат.
По его словам, сам факт безоговорочного отказа, установленного на законодательном уровне, в выдаче тел любых убитых (без индивидуального разбирательства по каждому конкретному убитому человеку) в ходе контртеррористической операции является нарушением ст. 8 Конвенции.
«Вмешательство в частную и семейную жизнь могло бы быть обоснованным, только если подобное вмешательство вызвано интересами национальной безопасности и охраной общественного порядка в демократическом обществе, что может быть и должно аргументированно устанавливаться индивидуально в каждом конкретном случае.
Однако в судебно-следственной практике наличие нормы ст. 14.
1 Закона о похоронном деле и погребении дает возможность принятия дискретных решений должностными лицами в пользу отказа в выдаче тела для захоронения и, как правило, является неоправданным вмешательством в частную и семейную жизнь, лишая родственников права прощания с покойным и погребения согласно их традициям», – считает Рустам Мацев, который также выразил согласие с особым мнением судьи Дариана Павли.
Эксперты «АГ» оценили выводы Суда
Директор Центра практических консультаций, юрист Сергей Охотин отметил, что ЕСПЧ, по сути, повторил ранее сформированную в Постановлении «Сабанчиева и другие против России» позицию.
«Вопрос о невыдаче тел террористов ранее поднимался неоднократно и является весьма ощутимым и болезненным не только для России, но также для других стран, поскольку считается, что раскрытие мест захоронения террористов будет способствовать пропаганде идеологии терроризма и разжиганию национальной розни. Так, власти США не выдают тела террористов, которых хоронят в обстановке строгой секретности.
В Нидерландах тела боевиков не выдаются, если существует угроза пропаганды терроризма. Власти Германии и Испании могут задержать выдачу тел террористов на некоторое время (до нескольких лет)», – пояснил он.
По мнению эксперта, хотя обычай не выдавать тела определенной категории преступников и является очевидным «средневековьем», тем не менее этому есть ряд правовых и логических обоснований, сформированных в том числе в Постановлении КС № 8-П. «ЕСПЧ такие вопросы рассматривает с точки зрения баланса, высказываясь против прежде всего автоматического применения такой меры и соблюдения принципа пропорциональности», – заметил он.
«Судья Дариан Павли в своем особом мнении поставил вопрос о применении ст. 9 Конвенции при кремации тела в контексте традиций ислама.
Но вместе с тем почему-то обходится вниманием такое распространенное явление, как применение пыток (порой весьма жестоких) к подозреваемым в терроризме в тех случаях, когда террорист не был убит на месте.
Запрет выдачи тел и отсутствие какого-либо контроля либо объективного освидетельствования ставят достаточно серьезные вопросы по ст. 3 Конвенции, которые ЕСПЧ пока обходит своим вниманием», – убежден Сергей Охотин.
Как отметил адвокат АП г.
Москвы Валерий Шухардин, к любому ограничению права человека необходим индивидуальный подход, и поэтому наличие лишь законных целей и закрепленное в законе соответствующее право органа власти явно недостаточны, чтобы исключить произвол в действиях должностных лиц органов государственной власти, и требуется, чтобы имелись еще и достаточные основания вторгаться в конвенционное право человека. «Действительно, в России отсутствуют эффективные средства обжалования этих действий, поскольку такая безапелляционная правовая позиция закреплена законодателем непосредственно в федеральном законодательстве, что нашло свое отражение в постановлении Европейского Суда, признавшего нарушение ст. 13 в совокупности со ст. 8 Конвенции», – подчеркнул адвокат.
Валерий Шухардин также отметил позицию судьи Дариана Павли: «Принцип процессуальной экономии, примененный в этом деле Судом, в контексте важности для мусульман строгого соблюдения религиозных традиций, на мой взгляд, был не совсем уместен. Надеюсь, что в дальнейшем Европейский Суд уделит этому праву больше внимания».
Суд признал право на погребение террористов по обычаю, но без семьи
Москва, 28 июня 2007, 13:22 — REGNUM 28 июня Конституционный суд (КС) РФ огласил постановление по делу о проверке конституционности ст.
14 -1 Федерального закона «О погребении и похоронном деле» и Положения о погребении лиц, смерть которых наступила в результате пресечения совершенного ими террористического акта, в связи с жалобой граждан Кунака Гузиева и Елены Кармовой, сообщает корреспондент ИА REGNUM с места событий.
Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба граждан Гузиева и Кармовой на нарушение конституционных прав и свобод оспариваемой статьей и положением. Согласно ст.
14 -1 ФЗ «О погребении и похоронном деле», погребение лиц, уголовное преследование в отношении которых в связи с их участием в террористической деятельности прекращено из-за их смерти, наступившей в результате пресечения данной террористической акции, осуществляется в порядке установленном правительством; тела указанных лиц для захоронения не выдаются и о месте захоронения не сообщается.
Исходя из этих предписаний, правительство утвердило Положение о погребении лиц, смерть которых наступила в результате пресеченного ими террористического акта (пункт 2), их погребение осуществляется по месту наступления смерти специализированными службами по вопросам похоронного дела (пункт 3); определение места погребения осуществляется с учетом ограничений, предусмотренных ФЗ «О погребении и похоронном деле» (пункт 4); для осуществления погребения должностное лицо, проводящее предварительное следствие, направляет в специализированную службу по вопросам похоронного дела необходимые сопроводительные документы, в том числе копию постановления о прекращении уголовного дела и уголовного преследования в отношении лиц, указанных в п.2, а в орган ЗАГСа по последнему месту постоянного жительства лица — заявление о смерти.
Заявители считают, что оспариваемые нормативно-правовые акты лишают их права на соблюдение религиозных и ритуальных обрядов в соответствии с национальными обычаями, умаляют достоинство погибших и их родственников, допускают признание лица виновным без судебной процедуры.
Напомним, что постановлением следователя по особо важным делам Генпрокуратуры РФ в Южном Федеральном округе от 13 октября 2005 года по факту нападения на здания МВД Кабардино-Балкарии и нескольких органов внутренних дел, а также на другие объекты Нальчика, в результате которого погибли сотрудники правоохранительных органов и гражданские лица, было возбуждено уголовное дело по п.
«е», «з» ч.2 ст. 105 УК РФ (убийство), ч.3 ст. 205 «Терроризм», ч.2 ст. 209 (бандитизм) и ст. 317 (Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов).
В этот период заявители, в числе других граждан, родственники которых по данным следствия принимали участие в теракте в Нальчике и погибли, неоднократно обращались с просьбой о выдаче тел погибших, в чем им было неоднократно отказано.
Как считает КС РФ, в конкретных исторических условиях, в которых сейчас существует Россия, выдача тел террористов способна создать угрозу общественной безопасности других людей, спровоцировать массовые столкновения, а также сделать их могилы предметом культа.
Рассмотрев доводы сторон, Конституционный суд постановил: Признать не противоречащими конституции взаимосвязанные нормы ст.
14-1 ФЗ от 12 января 1996 года «О погребении и похоронном деле» и Положения о погребении лиц, смерть которых наступила в результате пресечения совершенного ими теракта, поскольку в системе действующего правового регулирования предусмотренные ими ограничительные меры в условиях борьбы с терроризмом применяются исключительно к лицам, уголовное преследование которых было прекращено из-за их смерти (то есть, по нереабилитирующим обстоятельствам — ИА REGNUM), и необходимы для охраны общественной безопасности, порядка, здоровья и нравственности, для защиты прав и свобод других лиц.
Данные нормы предполагают возможность обжалования в судебном порядке постановления о прекращении уголовного дела или преследования в отношении принимавших участие в совершении теракта лиц в связи с их смертью и, соответственно, обязанность суда рассмотреть такую жалобу по существу, т.е. проверить законность и обоснованность постановления и выводов об участии этих лиц в теракте.
До вступления решения суда в законную силу это означает, что тела погибших не могут быть погребены. Соответствующие госорганы и должностные лица обязаны принимать меры для того, чтобы погребение проводилось с соблюдением обычаев и традиций, в частности, посредством предания тел земле или огню, по возможности индивидуально, и чтобы этому предшествовало установление личности погибшего.
«Для заявителей сегодняшнее решение означает то, что их дело должно быть разрешено так, как решено КС», — пояснил журналистам председатель КС РФ Валерий Зорькин.
«Почему в России запретили выдавать родственникам тела убитых боевиков?» – Яндекс.Кью
Согласно статье 14.
1 Федерального закона от 12 января 1996 года «О погребении и похоронном деле» (в редакции Федерального закона от 11 декабря 2002 года N 170-ФЗ) погребение лиц, уголовное преследование в отношении которых в связи с их участием в террористической деятельности прекращено из-за их смерти, наступившей в результате пресечения данной террористической акции, осуществляется в порядке, установленном Правительством Российской Федерации; тела указанных лиц для захоронения не выдаются, и о месте их захоронения не сообщается.
Данный закон был обжалован в Конституционном суде РФ. В Поставлении от 28 июня 2007 г. N 8-П суд признал соответствующим Конституции оспариваемые нормы закона и указал:
Интересы пресечения терроризма, его общей и специальной превенции, ликвидации последствий террористических актов, сопряженных с возможностью массовых беспорядков, столкновений различных этнических групп, эксцессов между родственниками лиц, причастных к террористическим актам, населением и правоохранительными органами, угрозой жизни и здоровью людей, могут обусловливать в определенных конкретно-исторических условиях установление особого правового регулирования погребения лиц, уголовное преследование в отношении которых в связи с участием в террористической деятельности прекращено из-за их смерти, наступившей в результате пресечения террористического акта, как это предусматривается статьей 14.1 Федерального закона «О погребении и похоронном деле». Ее положения логически связаны с содержанием пункта 4 Рекомендации 1687 (2004) от 23 ноября 2004 года Парламентской Ассамблеи Совета Европы «Борьба с терроризмом средствами культуры», в котором подчеркивается, что экстремистская интерпретация элементов той или иной культуры или религии, таких как героическая мученическая смерть, самопожертвование, апокалипсис или священная война, а также светских идеологий (националистических и революционных) также может использоваться для оправдания террористических актов.
Минимизация информационного и психологического воздействия, оказанного на население террористическим актом, в том числе ослабление его агитационно-пропагандистского эффекта, является одним из необходимых способов защиты общественной безопасности, нравственности, здоровья, прав и законных интересов граждан, т.е. преследует именно те цели, с которыми Конституция Российской Федерации и международно-правовые документы связывают допустимость ограничения соответствующих прав и свобод.
Захоронение лица, принимавшего участие в террористическом акте, в непосредственной близости от могил жертв его действий, совершение обрядов захоронения и поминовения с отданием почестей как символу, как объекту поклонения, с одной стороны, служат пропаганде идей террора, а с другой — оскорбляют чувства родственников жертв этого акта и создают предпосылки для нагнетания межнациональной и религиозной розни.
В конкретных условиях, сложившихся в Российской Федерации в результате совершения серии террористических актов, повлекших многочисленные человеческие жертвы, вызвавших широкий негативный общественный резонанс и оказавших огромное влияние на массовое общественное сознание, выдача родственникам для захоронения тел лиц, смерть которых наступила в результате пресечения совершенного ими террористического акта, способна создать угрозу общественному порядку и общественному спокойствию, правам и законным интересам других лиц, их безопасности, в том числе привести к разжиганию ненависти, спровоцировать акты вандализма, насильственные действия, массовые беспорядки и столкновения, что может повлечь за собой новые жертвы, а места захоронений участников террористических актов могут стать местами культового поклонения отдельных экстремистски настроенных лиц, будут использоваться ими в качестве средства пропаганды идеологии терроризма и вовлечения в террористическую деятельность.
При таких обстоятельствах федеральный законодатель был вправе ввести особый порядок погребения лиц, чья смерть наступила в результате пресечения террористического акта, участниками которого они являлись.
Такая мера сама по себе допустима, поскольку в сложившихся в Российской Федерации условиях борьбы с терроризмом преследует конституционно защищаемые цели и является необходимой для обеспечения общественного спокойствия и общественной безопасности, охраны общественного порядка, здоровья и нравственности, защиты прав и свобод других лиц.
Тела террористов оставили государству | Rusbase
КС признал конституционным российский закон о погребении
Тела террористов оставили государству Владимир Моторин
Конституционный суд признал соответствующим Конституции закон, запрещающий выдавать родственникам тела террористов или подозреваемых в терроризме. Истцы остались довольны решением КС, отклонившим иск.
Жалобы в КС подали жители Нальчика Кунак Гузиев и Елена Кармова, потерявшие сыновей при нападении на Нальчик 13 октября 2005 года. Истцы просили признать неконституционной статью 14.
1 закона «О погребении и похоронном деле» и утвержденное правительством в 2003 году положение №164 «О погребении лиц, смерть которых наступила в результате пресечения совершенной ими террористической акции».
В соответствие с этими положениями тела сыновей Гузиева и Кармовой кремировали вместе с телами еще 93 участников нападения на Нальчик.
В своем обращении истцы утверждали, что закон о погребении нарушает Конституцию, поскольку допускает признание гражданина виновным без суда и позволяет хоронитьего без соблюдения религиозных и национальных обычаев.
«Отказ в выдаче тел для погребения с соблюдением религиозных и национальных обычаев является формой устрашения и коллективного наказания родственников погибших, чьи религиозные и эстетические чувства оказываются жестоко оскорблены и унижены», — говорилось в жалобе.
Конституционный суд, впрочем, не согласился с такой трактовкой. КС пришел к выводу, что статья 14.
1 закона «О погребении и похоронном деле» не противоречит Конституции, поскольку применяется исключительно к лицам, причастным к террористическим актам.
В то же время КС разъяснил, что родственники тех, кто погиб в контртеррористических операциях, могут обращаться в суды общей юрисдикции с просьбой проверить, действительно ли погибший являлся террористом или был убит случайно.
Суд также обязал государство внести изменения в закон о погребении. КС настаивает на том, чтобы подозреваемых в терроризме хоронили с соблюдением их религиозных обычаев.
Решение суда устроило истцов. Как сообщила ИТАР-ТАСС адвокат Татьяна Псомиади, ее доверители обжалуют в суде общей юрисдикции факт незаконной кремации родственников.
«Согласно сегодняшнему решению, мы можем говорить, что установлен факт незаконной кремации родственников моих доверителей, так как судом не была установлена их причастность к событиям в Нальчике «, — объяснила Псомиади.
Поправки в закон «О погребении и похоронном деле», согласно которым, тела террористов, погибших в результате пресечения терактов, не выдаются для захоронения, а о месте их захоронения не сообщается, были приняты после теракта на Дубровке. В соответствие с этим законом были захоронены несколько видных чеченских сепаратистов, в том числе и Аслан Масхадов.
Правозащитники сочли неправомерным отказ выдать тела убитых в спецоперации в Ингушетии
Братья Лолохоевы и Аслангирей Гадаборшев, убитые силовиками в спецоперациях, не привлекались к ответственности за террористическую деятельность, поэтому решение о невыдаче их тел родственникам выходит за рамки закона, заявили Надежда Ермолаева и Тамерлан Акиев. Подобная «война с трупами» является только демонстрацией жестокости, считает Магомед Муцольгов.
Как информировал «Кавказский узел», 23 августа в селе Троицком силовики провели спецоперацию, в которой, по их данным, были убиты три сторонника запрещенной в России судом террористической организации «Исламское государство», а два силовика получили ранения. Убитыми силовиками, по данным НТРК «Ингушетия», являются Магомед Саралиев, Аслангирей Гадаборшев и Ибрагим Лолохоев.
Иса Лолохоев, а также Шарип Салдаев, находившиеся в федеральном розыске, были, по данным НТРК «Ингушетия», убиты в другой спецоперации, которая прошла 17-18 августа у села Галашки Сунженского района. По версии спецслужб, они планировали осуществить в Ингушетии серию терактов. Тела убитых, как сообщило следствие, не будут выданы родным для захоронения.
Родственники это решение следствия обжаловали в суде.
Правозащитник назвал практику невыдачи тел убитых в спецоперациях «войной с трупами»
Многолетняя практика невыдачи тел убитых в спецоперациях предполагаемых боевиков свидетельствует о бесчеловечности, контрпродуктивности, бессмысленности, неэффективности в части предотвращения террористической деятельности, считает руководитель правозащитного центра «МАШР» Магомед Муцольгов.
«Время от времени такое случалось и раньше, и сейчас по следам последних спецопераций… Как юрист я могу сказать только одно — это кощунство, никакой положительной роли это не играет, кроме демонстрации отсутствия гуманизма. Если кто-то думает, что подобными вещами можно повлиять на убитых, это большая глупость.
Если думают, что это остановит в будущем, то это еще одна глупость, не имеющая никаких подтверждений. Можно взять самый большой случай на Северном Кавказе — после событий в Нальчике, когда все тела не выдали, но мы видим, что ничего не поменялось.
Просто это демонстрация жестокости, война с трупами со стороны власти и силовых структур», — заявил Муцольгов корреспонденту «Кавказского узла».
В Европейский суд по правам человека жалоба «Сабанчиева и другие против России» была подана родственниками погибших в ходе нападения на Нальчик 13 октября 2005 года.
В июне 2007 года Конституционный суд РФ отказал родственникам в выдаче тел их сыновей для захоронения. Тела боевиков в июне 2006 года были кремированы, сообщила в июле 2007 года Генпрокуратура РФ.
В 2013 году ЕСПЧ рассмотрел жалобу на отказ выдать тела убитых при нападении на Нальчик их родственникам и признал нарушения со стороны властей России.
- Он отметил, что в организацию «МАШР» в прежние годы поступало множество обращений от местных жителей, которые добивались выдачи и захоронения тел своих убитых родных.
- Адвокат указала на несоответствие закону решения о невыдаче тел убитых
- Решение об отказе в выдаче тел братьев Лолохоевых и Аслангирея Гадаборшева противоречит имеющимся материалам дела, полагает адвокат адвокатского бюро «Мусаев и партнёры» Надежда Ермолаева.
«Уголовное преследование этих людей не осуществлялось по статье 205 УК РФ (террористическая деятельность), что видно из сообщения СКР.
Существует постановление Конституционного суда от 2007 года, которое исходит из того, что предусмотренная Законом о погребении норма о преследовании лиц в связи с терроризмом и о запрете выдавать тела погибших в результате осуществления ими террористической деятельности, исходит из того, что лица преследуются именно по статье 205 УК.
Определение Конституционного суда не содержит указание на то, что это преследование возможно по статье 317 УК, как мы видим в этом случае. В связи с этим, есть формальное несоответствие, и органы… вышли явно за пределы», — указала она «Кавказскому узлу».
В постановлении Конституционного суда РФ от 28 июня 2007 г. №8-П «По делу о проверке конституционности статьи 14.1 Федерального закона «О погребении и похоронном деле»…» указано, что «по смыслу статьи 14.
1 Федерального закона «О погребении и похоронном деле» и Положения о погребении лиц, смерть которых наступила в результате пресечения совершенного ими террористического акта, во взаимосвязи с пунктом 4 части первой статьи 24 и пунктом 2 части первой статьи 27 УПК Российской Федерации, вынесенное в связи со смертью соответствующего лица постановление следователя о прекращении уголовного дела о преступлении, предусмотренном статьей 205 УК Российской Федерации, влечет не только прекращение уголовного преследования в отношении этого лица, но и отказ в выдаче его тела родственникам и применение особого порядка захоронения, т.е. специальных мер, ограничивающих конституционные права и свободы».
Ермолаева предположила, что выносившие решение об отказе в выдаче тел убитых не знакомы с правовой позицией Конституционного суда относительно конституционности статьи 14.1 Закона о погребении.
Федеральный закон от 12.01.1996 N 8-ФЗ «О погребении и похоронном деле». Статья 14.1. Погребение лиц, смерть которых наступила в результате пресечения их террористической акции.
Погребение лиц, уголовное преследование в отношении которых в связи с их участием в террористической деятельности прекращено из-за их смерти, наступившей в результате пресечения данной террористической акции, осуществляется в порядке, установленном Правительством Российской Федерации.
Тела указанных лиц для захоронения не выдаются, и о месте их захоронения не сообщается.
В решении Конституционного суда от 2007 года были и особые мнения двух судей, отметила Ермолаева.
«В особых мнениях судей Конституционного суда Гадиса Гаджаева и Бориса Эбзеева обращается внимание, что уважительное отношение к умершим является одним из базовых принципов в том числе и норм международного права.
Правила закреплены в Женевской конвенции относительно выдачи тел погибших в результате военных действий, где предписано уважительное отношение к телам умерших, что предусмотрено во всех культурах, в том числе и правовых.
Из этого исходят и базовые принципы Совета Европы, и есть ссылка на правовую концепцию Совета Европы о противодействии терроризму. Никто не спорит, что терроризм — это страшное зло и с ним надо бороться всеми возможными способами.
Например, в особых мнениях судьи Конституционного суда по делу 2005 года ставят вопрос о том, насколько эта мера по невыдаче тел родственникам погибших или осужденных по террористическим статьям помогает бороться с терроризмом? Аналогичным образом вторит и ЕСПЧ», — сказала адвокат.
По ее словам, в деле «Сабанчиева и другие против России» ЕСПЧ нашел нарушение в отношении всех заявителей и указал на то, что автоматическое принятие решения о запрете выдачи тел обвиняемых в террористических статьях является нарушением права на неприкосновенность частной семейной жизни.
«И второе, фактически у людей отсутствует эффективный способ оспорить решение следователя, поскольку решение о кремации или другом способе погребения принимается следователем в сжатые сроки, такое решение может оказаться произвольным, нарушающим права заявителей, и погребение может произойти еще до того, как они смогут пройти все процессуальные стадии оспаривания», — добавила Ермолаева.
В бытность главой Ингушетии Юнус-Бека Евкурова тела убитых в ходе спецопераций, как правило, отдавали родственникам, но были и исключения, сообщил «Кавказскому узлу» руководитель ингушского регионального отделения Правозащитного центра «Мемориал» Тамерлан Акиев.
«Самый известные случаи, когда родные через суд пытались добиться выдачи тел убитых боевиков — это «дело 55 боевиков», убитых в 2005 году во время нападения на Нальчик, и дело лидера чеченских сепаратистов Аслана Масхадова.
Родственники этих людей пытались добиться выдачи тел через суд и дошли до Европейского суда. Суд в Страсбурге признал, что права родственников нарушены, но им так до сих пор не сообщили, где захоронены их близкие», — сказал Акиев.
Европейский суд по правам человека признал нарушением отказ выдать родственникам тело президента самопровозглашенной Ичкерии* Аслана Масхадова. Вместе с тем Европейский суд по правам человека постановил, что Россия не несет ответственности за смерть Масхадова и что расследование обстоятельств его смерти было адекватным.
Родственники убитых братьев Лолохоевых и Аслангирея Гадаборшева подали свои исковые заявления в Магасский районный суд через канцелярию, информация о судьбе этого иска заявителям, по данным на 20 октября, не поступала, сообщил Тамерлан Акиев.
«По жалобе родственников в течение пяти дней дело должно быть отписано судье, и он должен принять решение о дальнейшей судьбе этого иска. На 20 октября родных о таком решении пока не известили, возможно, дело уже отписано.
Основанием для иска стал письменный ответ родственникам от руководителя СУ СК РФ по РИ Андрея Коновода. В своем ответе он сказал, что тела убитых боевиков не будут выданы, так как…
есть информация, что эти люди убиты в результате пресечения террористического акта, но при этом он не указал, по каким террористическим статьям они обвиняются, — отметил Акиев.
— Для того, чтобы выяснить все нюансы уголовного дела возбужденного против убитых в Ингушетии в августе, нужно ознакомиться с этими материалами. Просто так родственников знакомить с материалами никто не будет, поэтому они и обратились в суд. Только так можно установить законность действий [силовиков]».
Информации о принятии заявлений родственников Лолохоевых и Гадаборшева на сайте Магасского районного суда по данным на 05.00 мск 21 октября не было.
Как следует из письма Следственного управления Следкома по Республике Ингушетия за подписью руководителя управления Андрея Коновода, материалы уголовного дела в отношении Исы и Ибрагима Лолохоевых и Аслангирея Гадаборшева находятся в производстве следственного отдела по Сунженскому району. Согласно письму, копия которого имеется в распоряжении «Кавказского узла», дело возбуждено 23 августа по признакам преступлений, предусмотренных статьей 317 (посягательство на жизнь представителя власти), частью 2 статьи 222 и частью 2 статьи 222.1 УК РФ (незаконное хранение, передача, сбыт оружия, взрывчатых веществ) по факту посягательства Лолохоевыми, Гадаборшевым и Саралиевым на жизнь силовиков. При этом следствие ссылается на статью 14.1 ФЗ «О погребении», мотивируя отказ в выдаче тел для захоронения.
«В ходе предварительного следствия установлено, что смерть Лолохоева Ибрагима Даудовича 1986 года рождения и Лолохоева Исы Даудовича 1984 года рождения наступила в результате пресечения уполномоченными должностными лицами правоохранительных органов совершенного ими террористического акта, в связи с чем выдача тел указанных лиц для захоронения действующим законодательством Российской Федерации не предусмотрена», — говорится в ответе в адрес матери братьев Лолохоевых.
При этом это письмо не содержит информацию о возбуждении в отношении убитых уголовного дела о террористической деятельности (статья 205 УК РФ).
* Чеченская Республика Ичкерия — непризнанное сепаратистское государственное образование (1991-2000), созданное после распада СССР на части территории бывшей Чечено-Ингушской АССР и ликвидированное федеральными войсками в ходе второй чеченской кампании. Органы власти Чеченской Республики Ичкерия не путать с запрещенной в России судом организацией «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана», которая признана террористической.
Алихан Мамсуров источник: корреспондент «Кавказского узла»
Загрузка...
